(Статья в значительном сокращении была опубликована в газете "Литературная Россия" 2019, №29 . Полностью публикуется впервые.) 

 

Очертил Бездомный  главное действующее лицо 

то есть Иисуса, очень черными красками… 

Трудно сказать, что именно подвело Ивана Николаевича

- изобразительная ли сила его таланта или полное

 незнакомство с вопросом, по которому он писал…   

 

 

"Иисус Христос был" - такими словами начинается анонс на последней странице обложки нового бестселлера  Юлии Латыниной. В этом вопросе наш видный "журналист и публицист" вполне согласна с поэтом Иваном Бездомным.  А вот  "…о том, каким человеком был Иисус, какие ценности он проповедовал, к чему призывал",  историческое расследование Юлии Латыниной обещает сообщить нечто такое, о чем несчастный литератор времен культа личности и помыслить не мог!    

 

1

Книга Юлии Латыниной "Иисус"  (М.: Эксмо, 2019) охватывает огромный временной пласт и бесконечный событийный ряд от Исхода евреев из Египта до деятельности христианских апостолов. А начинает она едва ли не с Сотворения мира, упоминает "потоп" и "вавилонскую башню", патриархов и Моисея. Все это занимает не более одной страницы. Впрочем, автор подчеркивает, что первые главы книги "ни в коем случае не претендуют на полное изложение истории развития монотеизма и не является оригинальным исследованием" (29). Значит, последующие главы претендуют и являются… 

При этом, насколько можно судить, Ю. Латынина  планирует написать еще одну или даже несколько книг по заявленной теме. Но это дело будущего. А пока, "автор постарается показать, что христианство, особенно раннее, сохранило важные черты дореформенного, домонотеистического иудаизма" (иными словами, осталось в значительной степени языческим). Это, во-первых. Во-вторых, писатель начнет "историю иудейского милленаризма (идеи наступления тысячелетнего царства Мессии - Л.Г.) , одна из разновидностей которого впоследствии стала христианством", не с I в. н.э., то есть не с начала деятельности Иисуса, "а по крайней мере с восстания Маккавеев, т.е. со II в. до н.э."  На самом деле она начинает  гораздо раньше, - с  Второзакония, которое, по мнению автора и ее источников, было найдено во времена царя Иосии (648-609 годы до н.э.).   

Писательница  вскользь упоминает  о  некоторых положениях учения Моисея, изложенных во Второзаконии, не без сарказма замечая, что "пять книг (составляющих Пятикнижие:  Бытие, Исход, Числа, Левит, и Второзаконие - Л.Е.) были продиктованы Господом Моисею на горе Синай". Значит, во время Исхода евреев из Египта. Сегодня многие ученые датируют это событие XII веком до н.э.  Именно эту дату и Ю. Латынина  воспроизводит в своей книге. 

Далее писательница приступает к изложению так называемой документарной гипотезы, которую еще в XIX  веке сформулировал один из столпов критического направления Юлиус  Вельгаузен, аттестованный ею "великим немецким библеистом". Именно он объявил во всеуслышание, что Пятикнижие Моисея "состоит из четырех текстов, которые когда-то были разрезаны и склеены друг с другом". Правда, Ю. Латынина называет открытие Вельгаузена "гипотезой". И на том спасибо. 

Стоит добавить, что гипотеза эта продержалась до середины XX века. Сегодня ряд "исследователей" пошли еще дальше и  пришли к выводу, что у Пятикнижия Моисея были другие авторы, не только те четверо, которых обнаружил Вельгаузен, но гораздо больше. Да к тому же, вероятно, в их числе были и женщины! Ну что ж, гипотезы могут быть самыми невероятными, даже фантастическими!

Сегодня превалирует мнение, что исторические книги Ветхого завета идейно связаны с Второзаконием, представляют собой Девтерономическиую (Второзаконческую) историю и написаны, вероятно, одним человеком. Все бы ничего, да вот Ю. Латыниной не нравится, что "царствование Давида и Соломона описывается девтерономистом как золотой век соединенных Израиля и Иудеи", что именно он, девтерономист,  "приписывает" строительство фундаментальных сооружений в Мегидо, а также в Хацоре и Гезере царю Соломону". (64) 

Ведь сам Исраэль Финкельштейн, по мнению автора, "один из величайших археологов XX в.",  доказал, что строительство велось позже, уже во времена  Северного Израильского царства царем Ахавом.  Доказал? Это уж слишком…  Предположил - так, пожалуй, точнее. Именно вслед  за "одним из величайших археологов" писательница называет Иерусалим эпохи Давида и Соломона "типичной горной деревней", "заштатным городишкой", годившийся разве что "на  роль разбойничье крепости" (66-67). "На момент завоевания его Давидом Иерусалим был никому не известным городком, чья подпорченная иевусеями репутация (?) резко контрастировала  с действительно древнейшими религиозными и культурными центрами евреев - Сихемом, Вефилем и Силомом" (66).

Странно, что такой наблюдательный автор как Ю.Латынина не обратила внимания, что все три  названных ею библейских города: Бейт-Эль (Вефиль), Шилом (Силом) и Шхем (Сихем) находятся в непосредственной близости от Иерусалима, располагаясь цепочкой с юга на север и обеспечивая горной крепости заменое стратегическое преимущество. Но это все частности, детали, на которых не хотелось бы надолго останавливаться, дабы не потонуть в мелких неточностях и оговорках писательницы.    

Непонятно другое: автор почему-то базирует свою информацию на мнении весьма ограниченного круга современных ученых, которых обычно называют "новыми историками" или "новыми археологами" - уже упомянутом Исраэле Финкельштейне, а также Ричарде Фридмане, Зееве Герцоге и ряде других.

Ведь прежде, вплоть до начала XIX века, историческую фабулу библейского текста никто всерьез не подвергал сомнению. Среди ученых существовал консенсус в том, что около 3500 лет назад на Ближнем Востоке сформировался народ - израильтяне, что он находился в египетском рабстве, вернулся в Ханаан, долго отвоевывал территорию у местных племен, создал, наконец, могущественное царство Давида и Соломона, которое потом распалось и было завоевано… И так далее - вплоть до разрушения Второго Храма римлянами.  

Однако в XIX веке возникло "критическое направление", поставившее себе задачей, под тем или иным соусом, доказать внеисторический характер библейских текстов, акцентируя их художественно-мифологическую составляющую. Один из столпов нового направления Юлиус Вельгаузен даже назвал библейское повествование "величественным миражом". 

В середине XX века "критики" немного поутихли. Серьезные исследования вместе с великими археологическими открытиями на Ближнем Востоке, связаны, в первую очередь, с именем выдающегося американского ученого Уильяма Олбрайта (1891-1971), основавшего целое историко-археологическую направление, позиции которого доминировали на протяжении значительного времени. Он, а впоследствии и его ученики проводили раскопки в Палестине примерно с середины 20-х до середины 80-х годов прошлого века. Именно они заложили основы научного изучения библейской истории на широком фундаменте археологических, исторических, лингвистических знаний. За эти годы было сделано немало важных открытий, в основном подтвердивших фабулу библейского текста.

Времена менялись: в 90-е годы, а потом и в 2000-е была предпринята новая попытка пересмотра фундаментальных выводов, сделанных У. Олбрайтом и его учениками: мол, факты, изложенные в библейских текстах, не достоверны, а сама  библейская история в ее "олбрайтовском" виде была выдумана с целью ввести в заблуждение мировое сообщество и  умалить некую "палестинскую версию". 

Эта тенденция не миновала и израильских ученых. Историки из Тель-Авивского университета, и в их числе так называемые минималисты, сообщили изумленной публике, что, оказывается, объединенного израильского царства Давида и Соломона в природе никогда не существовало, что это всего лишь "историософская выдумка", не подтвержденная "никакими доказательствами". Что же касается Иерусалима времен царя Давида, то это, мол, "всего лишь жалкая деревушка".

А как же выводы У. Олбрайта и его американских и израильских учеников? В духе времени "новые археологи" пересмотрели прежнюю хронологическую схему, и оказалось, что массивные сооружения и внушительные артефакты времен Объединенного царства  переместились по исторической шкале на столетие вперед. Конечно, выводы тель-авивских профессоров были подвергнуты критике серьезными учеными в серьезных научных журналах, но, как известно, такую литературу широкая публика не читает и мало интересуется достижениями исследователей, не слишком часто позирующих перед телекамерой. 

Ей, публике, немногое известно об иерусалимских открытиях археолога Аэлет Мазар, внучке знаменитого Биньямина Мазара, ученика У. Олбрайта, ведущей раскопки в Городе Давида в Иерусалиме. И это при том, что археологические работы вблизи Храмовой горы практически запрещены.  Или о  Габи Баркаи, который много лет работал в Иерусалиме и сделал несколько замечательных археологических открытий, в том числе, нашел серебряный амулет в виде свитка с Благословениями священников (Числа 6:24-26), датируемый VII веком до н.э., что на 300-400 лет старше Кумранских рукописей!   Или, скажем, Адама Зерталя, нашедшего жертвенник времен Исхода на горе Эйваль, возможно, построенных по приказу Иисуса Навина.  

Справедливости ради заметим: Юлия Латынина все же отделяет себя от крайних "минималистов", отвергая "модные "минималистские" теории, утверждающие, что Тора была окончательно написана чуть ли не в III -II вв. до н.э." И на том спасибо.

 

2

Пробираясь чрез тернии к идеологическим установкам Иисуса, автор подчеркивает особую жестокость иудейской религии и вводит неприятное словечко "херем". Она поясняет: "Херем - это тот же корень, что в арабском "харам", запрет. Херем  это и проклятие, и запрет, и джихад. Это священная война, в ходе которой истребляется все население данной земли, а его имущество уничтожается или передается жрецам[…]". (31) При этом она цитирует Второзаконие: "Предай их херему, не вступай с ними в союз и не щади их (курсив автора-Л.Г.)" (7:2).  Далее следует комментарий: "Слово херем (курсив автора), употребляемое в этой заповеди, является одним из ключевых слов Ветхого Завета" (31).  

Сегодня слово "херем" чаще всего встречается в художественной литературе. Не знаем, как там у арабов, но еще в позапрошлом веке в еврейской среде оно несло весьма зловещий смысл и означало максимальную степень осуждения еврея своими единоверцами, как правило, выражавшуюся в отлучении от общины. Это было страшным наказанием, поскольку во времена "черты оседлости" еврей просто не мог выжить вне общинной взаимовыручки. Согласимся, однако, с тем, что в древнем мире слова далеко не всегда означали то, мы имеем в виду сегодня. 

Чтобы хоть немного снизить градус напряжения, стоит, пожалуй, более основательно прочитать цитируемый пассаж Второзакония (7:2). Вот как на самом деле он звучит в переводе на русский язык: "И предаст их тебе Господь, Бог твой, и ты поразишь их, то совершенно разгроми их, не заключай с ними союза, и не щади их" (Речь идет о семи народах Ханаана, которые будут завоеваны израильтянами во главе с Иисусом Навином).  Это перевод Давида Иосифона, считающийся классическим.

А теперь дословный перевод:

 

унтанам [АШем] элоhэйха

И даст вам  Судья Милостивый, 

лефанэйха

[который] перед тобой,

ве-hикийтам

и нанеси удар,

(внимание, сейчас последует "херем"!)  

hахирем тахирим  отам

прогоняя прогони (т.е. окончательно удали) их,

ло-тихрот лаhэм брит

не заключай с ними союз,

ве ло тханем

и не милосердствуй (не проявляй милосердия).

 

Если бы мы поняли текст так, как предлагает Ю. Латынина, то тогда получилось бы следующее: 

"…истреби их, не заключай с ними союза…" Как-то нелогично, вы не находите?  Есть ли опасность заключить союз с кем бы то ни было после его тотального уничтожения? И потом: кто мешал автору Второзакония употребить слово "мохек" - "сотри!" - именно то, что произошло во времена Всемирного потопа. Или, например, "hуташмид" - "уничтожь!"? Нет, здесь сказаны совершенно другие слова, ибо речь идет о необходимость оградить народ от опасности подхватить скверну многобожия. Именно так понял слова напутствия своего учителя Моисея Иисус Навин и, как мы знаем, в реальности он не только не уничтожил населения Ханаана, но даже "не удалил окончательно", как ему было сказано, что привело в дальнейшем к пагубным последствиям.      

      

3

С особым пристрастием Ю. Латынина относится ко всему, что связано с Кумраном и Кумранскими свитками, поскольку в них, как она полагает, формируется идеологическая основа учения Иисуса. 

Напомним, что еще в 1947-1949 годах в пещерах неподалеку от  Хирбет-Кумрана (развалин древнего поселения) сначала бедуины, а потом и ученые впервые обнаружили старинные свитки, которые были датированы II веком до н.э. - I веком н.э.   

В последующие годы в районе Кумрана, на западном берегу Мертвого моря, было обнаружено еще множество документов - около 900 манускриптов и около 50 тысяч фрагментов, вплоть до микроскопических кусочков содержащих всего одну букву. 

Писательница самым тщательным образом выборочно анализирует  некоторые документы "кумранской библиотеки". Среди рукописей, привлекших ее особое внимание свиток "Войны сынов света против сынов тьмы". По ее мнению, "это целый оперативно-тактический план Последней Битвы, с подразделениями архангелов, используемыми в качестве стратегического оружия массового поражения, и дивизионами духов вместо баллистических ракет. В этом апокалипсисе ангелы режут головы, святые наслаждаются грабежом, Мессия в самый трудный момент приходит с войском ангелов на облаках, как стратегический бомбардировщик…" (142)

Сказку, написанную более двух тысяч лет назад, Ю. Латынина называет "одним из самых страшных текстов в истории человечества".  Этот текст, - поясняет она, - "уравнивает святость с мародерством и праведность с геноцидом.  Он не просто разрешает грабить, убивать и резать неверных. Он утверждает, что именно этот акт резни и является актом космической метаморфозы, которая преобразит землю" (147).  В каком же смысле - "разрешает" и "утверждает"?  В правовом поле сказки, даже очень страшные, как и прочие ужастики совершенно бессильны.

Кроме "Свитка войны", особое раздражение вызывает у писательницы "Книга стражей", первая часть  "Книги Еноха", по ее мнению, "другой важнейший кумранский текст" (159), написанный от лица Еноха, легендарной фигуры,  принадлежащей к седьмому поколения человечества после Адама. В соответствии с некоторыми представлениями он был взят живым на небо, о чем, в прочем, Книга Бытия, в котором патриарх  упомянут, молчит.

Трудно понять, чем обусловлена особая важность этого текста, но если автор имеет в виду количество найденных в Кумране рукописных фрагментов - 25 - то да, это и в самом деле одна из самых распространенных находок, числом опережающая даже некоторые канонические тексты Пятикнижия. "Книга Еноха" - это так называемый апокриф, т.е. текст, комментирующий библейские события, но не вошедший в канон. Он действительно использовался многими авторами, преимущественно, христианскими.  Следует, однако, учесть, что различные фрагменты "Книги Еноха" были обнаружены в разных пещерах, в том числе и расположенных на значительном расстоянии от Хирбет-Кумрана  где они находились в полном беспорядке, что не очень-то похоже на библиотечное хранение, даже в древности.  

Ю. Латынина подробно, порой весьма остроумно, шаг за шагом рассматривает "Книгу стражей" и некоторые другие фрагменты "Книги Еноха" и приходит к суровому выводу: "Секта, обитавшая на берегу Мертвого моря - это секта воинствующих фанатиков. Геноцид они считают своей священной обязанностью. Резню и грабеж - мистической войной против самого Велиала" (177). И это при том, что, по словам самой писательницы, "Иосиф [Флавий] категорически настаивает на миролюбии ессеев" (177). 

Кроме "Свитка войны" и "Книги Еноха", писательница называет и коротко комментирует еще несколько тексов: "Гимны прославления", "Устав общины" ("Серах а-яхад),  "Дамасский документ", и наконец, "Медный свиток" - в последней главе книги.

И здесь самое время сказать, что названия Кумранских свитков отнюдь не являются заголовками в привычном  для нас смысле. У них вообще нет оригинальных "авторских" заголовков. Условные названия рукописям обычно дают ученые по первому слову или общему смыслу текста.  Об "Уставе общины" Латынина пишет, что это "книга, которая  называется в оригинале "Серех а- яхад""  И далее: ""Серех а-яхад" обычно переводят как "устав общины", но точно так же его можно перевести как "церковный устав"". Это не так: в оригинале вообще нет никакого названия. Впрочем,  "Устав общины" - рукопись, почти полностью сохранившаяся, кроме двух верхних строк, где собственно эти слова - серех а-яхад - написаны. Первые исследователи рукописей восстановили их и сгоряча предположили, что именно "Яхад" и являлось самоназванием ессейской секты. Со временем это, однако, вызвало серьезные возражения ряда ученых. 

Итак, писательница упоминает семь или восемь кумранских текстов, имеющих, как полагают ученые, ессейское происхождение. А что же остальные около 900 рукописей книг и десятки тысяч различных фрагментов?  Огромное большинство рукописей представляют собой либо копии  тех или иных книг Ветхого завета, либо апокрифические сочинения, вроде уже упомянутой Книги Еноха. И те, и другие демонстрируют самые различные религиозные тенденции  - масоретские (традиционные иудейские), саддукейские, самаритянские и ряд других, отражающие религиозные направления конца эпохи Второго Храма.

Но почему же тогда с самого начала исследовательской деятельности в Кумране, с конца сороковых годов прошлого века, мы слышим преимущественно разговоры о ессейской обители (общине, яхад, монастыре) с огромной библиотекой общины "святых людей", как считалось прежде, или разбойников-джихадистов, как полагает Ю. Латынина? Почему даже сегодня, когда вы приезжаете на экскурсию в Хирбет-Кумран, вам показывают фантастический фильм, о каких-то странных людях в белях одеждах, похожих на инопланетян?    

Ответы на эти вопросы известны. Просто поскольку среди самых первых свитков, найденных в Кумране, особенно, в легендарной Пещере №1, прекрасно сохранившихся в глиняных кувшинах, речь шла о некоей общине (или общинах), члены которой (или которых) исповедовали нетрадиционный иудаизм, ученые заговорили о загадочной секте. Вскоре ее идентифицировали с ессеями, о которых писали Филон Александрийский, Иосиф Флавий и Плиний Старший.  Судя по всему,  знаменитый Ролан де Во, первый из археологов начавший работу в Кумране, прибыл туда с уже готовой "ессейской теорией", которую до конца своих дней отстаивал всеми правдами и, к сожалению, неправдами. Именно он назвал Хирбет-Кумран центром ессейской общины и родиной протохристианства. 

"Ессейская теория" господствовала в науке в течение многих лет. Но время шло.  В районе Мертвого моря находили все новые свитки. Уже 1951 году в пещерах Вади Мураббаат в восемнадцати километрах от Хирбет-Кумрана нашли более 170 рукописей времен Восстания Бар-Кохбы, или Второй Иудейской войны (132-135 гг.). А потом еще дальше - в так называемой Пещере Посланий в долине Хевер между Эйн -Геди и крепостью Массада. Район поиска все время расширялся, и находок становилось все больше.  С годами накопившийся материал выявлял совершенно другую картину, не такую, что видалась первым исследователям Кумрана. Выяснилось, что "ессейские рукописи"  составляют лишь малую часть "кумранской библиотеки". Картина неуклонно менялась.  "Ессейский архив" все больше походил на огромное хранилище "библейского профиля". Кажется, первым об этом заговорил в полный голос еще в семидесятые годы профессор Чикагского университета Норман Голб, который категорически отрицал принадлежность Кумрана ессеям или какой-то другой радикальной еврейской секте. 

Последнее по времени комплексное исследование района Кумрана уже в девяностые годы в течение десяти проводили израильские археологи Ицхак Маген и Юваль Пелег.  Именно они обнаружили предметы роскоши, которые заставили Юлию Латынину выдвинуть версию о непомерном обогащении разбойников-кумранитов на последнем этапе существования общины. Однако ученые высказали совершенно другую гипотезу: Кумран мог быть богатым имением крупного землевладельца.

Вероятно, стоит не полениться и огласить, если не весь список, то хотя бы некоторые гипотезы о том, что некогда представлял собой комплекс  Хербет-Кумрана:

1)гончарные мастерские - И.Маген и Ю.Пелег  (Израильское управление охраны древностей);

2)сельскохозяйственная ферма - Изхар Хиршфельд (Иерусалимский университет);

3)военная крепость - Норман Голб (Чикагский университет)

Далее идут менее распространенные версии: постоялый двор и место сбора налогов; "санаторий" при оазисе Эйн Фешха с пресноводными источниками; место жительства одной из религиозных общин (не обязательно ессейской) конца эпохи Второго Храма и так далее. Что же касается "ессейской версии", которую поддерживает  Ю. Латынина, то - да, она существует и сегодня, но отнюдь не пользуется приоритетом. 

 

4

Какой же из этого можно сделать вывод? 

Если Хирбет-Кумран все-таки не принадлежал ессейской общине и не был рассадником экстремистской заразы, то идеи зелотов "четвертой секты" (по Иосифу Флавию) могли застать Иисуса в любом другом месте, поскольку, витая в воздухе, вряд ли миновали бы его.

Ю. Латынина последовательно рассматривает события жизни Иисуса, которые, по ее мнению, подтверждают его несомненную приверженность этим пагубным идеям, - не только его принадлежность к "секте ассасинов" (т.е. убийц- так она называет ессеев), но и руководящую роль в событиях, последовавших предположительно весной 30 года новой эры.

Ее подозрение вызывает, например, пребывание Иисуса с большой группой приверженцев в пустыне ("пять тысяч взрослых мужчин" - целая армия!). По ее мнению, именно пустыня с давних времен была "местом обитание иудейских революционеров", "базой операций, их убежищем" (269). Именно там, согласно свидетельствам евангелистов, Иисус накормил целую армию (банд-формирование?) "пятью хлебами и двумя рыбами". Писательница прозрачно намекает, что пропитание он добыл отнюдь не с помощью чуда, а так же как и его предшественники, которых Иосиф Флавий называет "разбойниками".  Не совсем понятно, правда, о какой пустыне идет речь? Насколько можно понять евангелистов Матвея и Луку, речь идет о пустыре (пустынном месте) близ Вефсаиды. Вефсаида - это Бейт-Сайда, поселение рыбаков на северо-восточном берегу Галилейского моря. Теперь я обращаюсь к туристам, побывавшим на озере Кинерет (современное название Галилейского моря): вы видели там пустыню? Если верить карте, она расположена  далеко на юг от Галилеи - в Негеве. 

Свое служение Иисус действительно начинает в Галилее: там, где он, по-видимому, жил с детских лет, и где его помнят окружающие. А поскольку, как известно, "нет пророка в своем отчестве", он покидает Назарет и приходит в место Капернаум,  где не только учит, но и, согласно Марку, совершает несколько чудесных исцелений, изгнаний бесов и других удивительных манипуляций. Говорить в исторических сочинениях о чудесах - дело пустое: это вопрос веры, а не научного знания. Понятно, что читатели Марка и других евангелистов в чудеса верили, и для них они были частью повседневной реальности. А поскольку о чудесах много говорится в сочинениях, приписываемых "четвертой секте" зелотов , писательница вслед за Иосифом Флавием употребляет греческое слово "гоэс" - "волшебник", "чудотворец", а в широком смысле "обманщик", "прельститель".   Деятельность такого рода не вызывала одобрения ни у иудейской верхушки, ни у римских властей, ибо провоцировала народ к смене режима в соответствии с апокалиптической идеологией эпохи. Таким образом, Иисус уже в Галилее сделал серьезную заявку на мессианское лидерство в духе времени и места.

Въезд Иисуса в Иерусалим  выглядел как несомненная декларация своих далеко идущих, но близких целей. Писательница подчеркивает, что в дни Иудейской Пасхи, когда в Иерусалимском Храме собираются многотысячные толпы паломников со всей страны, самое удобное время незаметно пробраться в город большой группе экстремистов-зелотов и провозгласить нового царя Израиля, Помазанника-Мессию. Что, согласно Ю.Латыниной, и было сделано!

В качестве доказательства  со ссылкой на Марка она приводит знаменитую сцену "изгнания торговцев из Храма". По мнению писательницы, "Марк систематически приуменьшает насильственность действий Иисуса" (280), представляя это событие как невинную проделку, "перформанс". На самом деле, "в присутствии толпы фанатиков такой перфоманс называется погромом, если не мятежом". По мнению Ю.Латыниной, в действительности, эти события означают, что произошел не более, не менее как захват Храма, которым руководил новоявленный лидер. (293)

Она замечает, что в ходе Иудейской войны подобное случалось не раз, на что указывает Иосиф Флавий в "Иудейских древностях", перечисляя все вопиющие инциденты такого рода. Но Иисус умер лет на сорок раньше, и почему-то историк ничего не сказал об этом из ряда вон выходящем инциденте тех лет, который просто не мог пройти мимо его внимания. 

В то же время версия захвата Храма Иисусом и его сторонниками, изложенная писательницей, известна давно, еще с 1973 года. Именно тогда ее "озвучил" известный английский ученых Хаям Маккоби в своей замечательной  книге "Революция в Иудее". Русское издание ее вышло в 2007 году в издательстве "Мосты культуры".  Но даже мнение такого серьезного исследователя, как Х. Маккоби все же следует  воспринимать  лишь как гипотезу, весьма смелую и неожиданную, к которой с недоверием отнеслись многие исследователи. 

Как бы ни были невероятны некоторые выводы Ю. Латыниной, мы все же стараемся миновать их стороной, понимаю, что литературно-публицистический характер ее сочинения по определению требует особенно ярких красок для привлечения читающей публики. Но все же некоторая информация требует обязательного разъяснения. Разбирая некоторые специфические детали поведения Иисуса после захвата Иерусалимского Храма, писательница подчеркивает его принадлежность к числу так называемых "назареев" - иудейских пассионариев, полностью посвятившим свою жизнь Богу и соблюдающим еврейский закон с особой строгостью. Понятно, что она не сама это придумала, а вычитала в каких-то современных источниках. Как бы там ни было, но это явное заблуждение, опровержение которого не требует особых  исторических знаний. Конечно, можно провести лингвистический анализ текста и показать морфологическое  различие  между словами "назареянин" (житель Назарета) и "назарей". Но достаточно просто вспомнить, что Иисус пил вино, общался с блудницами и мытарями и даже сидел за одним столом с язычниками! Подобное поведения просто немыслимо для назарея. Хотя вполне допустимо для иудейского учителя (рабби), кем Иисус, по-видимому, и являлся. 

 

5

После захвата Храма сюжет повествования в книге Ю. Латыниной разворачивается к скорбному финалу карьеры Иисуса: римские войска под руководством Понтия Пилата очищают Храм, изгнав руководителя восстания и его сподвижников (подельников? разбойников?). 

Далее писательница, кажется, окончательно перестает заботиться об историческом соответствии ее "расследования" источникам  и излагает "альтернативную версию" случившихся согласно Евангелиям фактам: "ночь накануне ареста", "отчаяние", "предательство учеников", "он тоскует, предчувствуя арест, казнь и смерть", "душа скорбит смертельно"…   Ну и так далее (306).

Несмотря на то, что повествование начинает приобретать характер мелодрамы или даже трагедии, комплекс вопросов остается неизменным… Почему Иисус вдруг оказался за пределами Иерусалима с несколькими сторонниками совершенно беспомощным? Каким образом Синедрион мог (или не мог) собраться в канун праздника Песах? В чем евреи обвиняли Иисуса? И почему они все же передали его Пилату? Была ли, на самом деле, у Пилата изначально хоть какая-то возможность оправдать Иисуса по римскому праву? И наконец, как получилось, что в один и тот же день на суде у префекта оказались два человека, которых называли  Иисус  Сын Отца? (Ведь преступника, которого якобы отпустил Понтий Пилат по настоянию толпы, звали Иисус  по прозвищу Варавва, т.е. Бар-Абба - Сын Отца! (См. Х. Маккоби "Революция в Иудее".)   

На все эти вопросы  у Латыниной есть свои остроумные ответы. И это впечатляет. Беда лишь в том, что у других авторов тоже есть ответы, может быть, не такие остроумные, но, пожалуй, более правдоподобные.

Мне могут возразить, что писательница имеет полное право на свое мнение, отличное от мнения других авторов, какими бы авторитетами эти последние не были бы. Конечно, имеет. Но тогда читателя надо предупредить, что перед ним не "историческое расследование", а журналистское, публицистическое или же художественно-литературное.  

Последние главы книги Ю.Латыниной посвящены становлению христианства после Иисуса - в основном, преследованиям римлянами и "разборками" в своей среде, а главное, источникам, которые сегодня находятся в распоряжении исследователей. И тут-то окончательно проясняется странный пассаж из анонса на последней обложке книги, - внимательный читатель наверняка обратил на него внимание, как только взял ее в руки. 

"Иисус Христос был. Сам факт его существования не выдумка, не миф. Это доказывают сотни и тысячи  дошедших до нас документов".

До сих пор часто можно было услышать жалобы ученых на слишком скудные сведения, оставшиеся в небольшом количестве подлинных материалов, хоть в какой-то мере отражающие реальные, действительно происходившие события или хотя бы содержащие упоминание о них.  

Ю. Латынина излагает суть, а иногда и содержание многочисленных рескриптов,  апокалипсисов, неканонических евангелий, трудов поздних христианских авторов,  множество других текстов, в том числе, конечно, новозаветных.  В книге есть даже целая глава "Иисус  и источники", где писательница, между прочим, рассматривает даже "Толдот Иешу" ("Историю о повешенном"), еврейское литературное сочинение, написанное не ранее V века, а по мнению некоторых исследователей - аж в IX веке.

Сама Ю. Латынина невысокого мнения о достоверности подобных "документов". Так, например, о "переписке Тиберия и Пилата" она пишет: "Вся эта переписка совершенно удовлетворяла ранних христиан, даже тех, которые считались вполне образованными. […]Сейчас, конечно, она никак не может быть признана хоть сколько-нибудь достоверной".  

Это, конечно, не означает, что  для историка весь этот действительно очень большой массив текстов не представляет никакого интереса, во-первых, потому что в них и в самом деле, порой случайно, могут содержаться крупицы правды о реальных событиях, подобно тому  как в тоннах горной породы вдруг обнаруживается мельчайший самородок, а во-вторых, они создают необходимый для исследователя живой контекст, без которого реальные факты иногда тускнеют.  Однако  из этого не следует, что описанные в них фантастические истории получают научную легитимность и естественную достоверность на том основании, что тексты созданы в давние времена. Другое дело, писатели! Для них это настоящий кладезь, позволяющий сочинять  занимательные сюжеты и яркие характеры героев, привлекающие внимание неискушенной публики. 

Всеми этими сокровищами, и в правду, многочисленными, весьма умело пользуется Юлия Латынина. Она великолепно расставила в своей книге яркие пассажи, откровенно намекающие на связь древних героев с нашей современной жизнью, политические события двухтысячелетней давности - с актуальными газетными репортажами.

"Хамсонеи были единственной династией в истории Иудеи, занявшейся наступательным джихадом". (108)

"…свитки Мертвого моря большего всего напоминают литературу, которая может обнаружиться в тренировочном лагере Аль-Каиды" (159)

"Конечно, коммунизм кумранитов  был в основе своей военный коммунизм - это был коммунизм разбойничьей шайки, которая делит добычу на всех".  (190)

"…глава сикариев  Менахем бен Иуда послал перед собой в Иерусалим  группу террористического спецназа, которая - вероятно, вместе с  членами спящих ячеек - захватила Храм…". (292) (Нечаев отдыхает!)

"Пилат приговорил к смерти Иисуса примерно по тем же причинам, по которым США ликвидировали бен Ладена" (349)

И так далее, и тому подобное…

И дело здесь не в том, права Ю. Латынина или нет. Речь идет о стилистике ее сочинения

Писательница разворачивает перед нами грандиозную многотысячелетнюю фантасмагорию без конца и начала, достойную пера самого изощренного и умелого литературного дарования.  Такая книга просто не может не пользоваться спросом  у начисто дезориентированных читателей, поглощающих фантастические байки, облеченные в псевдоисторические одежды на популярных телеканалах.   

 В сущности, это даже неплохо: ведь  такую литературу вполне можно назвать "альтернативной историей", занятной, как и любое шоу. И кто-то, возможно, захочет не только весело провести время, но познакомиться к настоящей исторической литературой, которой сегодня немало!

Хуже другое. Чтение книги  "Иисус" неизбежно приводит читателя к удивительному выводу: Израиль в эпоху становления и развития великих античных культур - это маленький, но зловредный народец, возглавляемый кровожадными вождями от Иуды Маккавея до Иисуса, мешавший спокойно жить сперва мирным ассирийцам, а потом толерантным грекам и римлянам - этакий ИГИЛ  древности (ныне запрещенный в России!).  Боюсь, это дурно пахнет. Но 

такова логика повествования, и в предложенной Ю. Латыниной системе исторических координат ее просто невозможно обойти стороной. Досадно, что такие тузы российского свободомыслия, как Александр Невзоров и Дмитрий Быков горячо поддержали "расследование" Ю. Латыниной.   

 

…А если хотя бы на минуту предположить, что Тору (Пятикнижие Моисея - в христианской традиции) написали не чиновники царя Иосии (640-609 годы до н.э.), а совсем другой автор и значительно раньше? Если Кумран никогда не был "центром ессейской общины" и совсем не напоминал тренировочного лагеря террористов, а представлял собой мирную гончарную артель или, скажем, господскую усадьбу? А свитки Мертвого моря отнюдь не подрывная литература Аль-Каиды, а всего лишь неуемная фантазия пришлых грамотеев? Да и ессеи, с одной стороны, и зелоты "четвертой секты", с другой,  вдруг окажутся не совсем похожими друг на друга, или даже совсем не похожими? Ну а вдруг? Ведь именно так думают многие ученые! В конце концов, прошло уже две тысячи лет, и может, не стоит рубить с плеча, словно ты вычитал об тех события во вчерашней газете!  

Тогда, может, и Иисус не покажется отпетым разбойником? Хотя  согласимся: некоторые его воинственные пассажи и даже попытки составить заговор были вполне в духе времени, за что "смутьян", конечно, был осужден и приговорен к смерти не привыкшими церемониться римлянами. И почему бы тогда не предположить, что Елиэзер бен Яир, руководитель сопротивления римлянам в крепости Массада, был не отъявленным садистом-головорезом, а бесстрашным воином, как и другие лидеры зелотов, небольшими имеющимися у них в наличии силами пытавшиеся одолеть грозного врага - великие мировые империи, оккупировавших половину тогдашнего мира. Редко это получалось у них в реальности. Чаще их всех ждала неминуемая жесточайшая смерть. Иисус был одним из самых значительных деятелей своего времени. Он не был воином. Он был выдающимся проповедником, учителем, знатоком Моисеева Закона. Его деятельность, конечно, не могла понравиться римлянам, как, впрочем, иудейским коллаборационистам из числа "иродиан" и саддукеев.

Умение манипулировать словами мы хорошо усвоили еще с прежних, не столь давних времен:  разведчик и шпион, лидер и главарь, вождь и атаман, агитатор и демагог, партизан и разбойник, "робин гуд"  и бандит.  Обычно эти "пары" прикладывают к одним и тем же людям, в зависимости от того, что автор хочет сообщить читателям. Иосифу Флавию, писавшему историю Иудеи для римлян, еврейские лидеры и рядовые повстанцы казались сплошь разбойниками. Как теперь модно говорить: время было такое. Но вот прошло две тысячи лет, но странным  образом  для российской писательницы все еще остается привлекательным  обаяние "толерантной" силы.  Впрочем, в историографии современного Израиля многие из народных вождей прошлого почитаются как  борцы за независимость и герои. А кто прав и кто виноват, время все равно когда-нибудь рассудит… боюсь, однако не скоро…  может, еще через тысячу лет.