В чем корень наших бед?
Григорий Канович родился в Каунасе в семье портного в 1929-м.
«Короткое время я жил в Ярославской области — в 1941 году, — рассказывает Григорий Семенович. Потом нас эвакуировали в Казахстан, в Чимкентскую область. Я ходил в казахскую школу, учил казахский язык, на котором говорил лучше, чем сейчас на иврите. Из приезжих в классе были только двое одна девочка и я. Девочка была дочерью солдата, погибшего под Москвой, а я был евреем из незнакомой казахам страны — Литвы. Они никак не могли понять, что это такое... Однако большую часть своей жизни я прожил в Литве: тринадцать лет до войны в маленьком литовском местечке, а потом в Вильнюсе...»
В 1953-м Канович окончил историко-филологический факультет Вильнюсского университета. К этому времени он уже начал печатать свои произведения. Но известность пришла к писателю после публикации трилогии «Свечи на ветру» (1974-1979). Далее последовали романы «Слезы и молитвы дураков» (1983), «Нет рабам рая» (1985), «Козленок за два гроша» (1987).
Одна из важных тем в творчестве Кановича — утверждение самоценности еврейской культуры и еврейских традиций. Бездумный и скоропалительный отказ от них, забвение завета отцов неминуемо ведут к краху и не только личному, но и к трагедии целого народа. «В одной из моих книг,— рассказывает писатель, — есть слова, которые принадлежат не мне, а моему отцу, светлый ему рай. Он прожил долгую жизнь — девяносто один год. И был очень молчаливым человеком... Но однажды он сказал: “Гриша, я знаю, в чем корень всех наших бед...” Меня это очень удивило, потому что до сих пор он никогда не говорил об этом. “Вся беда заключается в том, что мы перекаливаем утюг, когда гладим чужие брюки...”»
Долгие годы Кановича практически не издавали в Москве. Лишь в 1990 году после его избрания депутатом Верховного Совета СССР от литовского блока «Саюдис» его книги стали доступны российскому читателю, издатели наконец-то заинтересовались произведениями «политического деятеля». Впрочем, и прежде, и теперь творчество Кановича было полностью свободно от какой бы то ни было политической конъюнктуры. «Мои книги написаны абсолютно искренне. В них нет никакой дани моде. Я отвергаю прибыльное лакейство — это не моя дорога, не мой путь. Я никогда не делал этого раньше и никогда не сделаю впредь».
В 1992 году в Вильнюсе Канович публикует свою книгу «Не отврати лица от смерти». В следующем, 1993 году он переезжает в Израиль. В московской периодике появились его новый роман «Парк забытых евреев», несколько повестей и рассказов. Тесные творческие контакты связывают писателя не только с Россией, но и с Литвой, где был переведен на литовский язык его последний роман, инсценирована повесть «Козленок за два гроша». За заслуги перед культурой Литовской республики писатель был удостоен высокой государственной награды ордена Гедиминаса III степени.
Мы познакомились в 1993 году, когда писатель приехал в Израиль. Мне выпала журналистская удача едва ли не первым после его переезда взять интервью у этого замечательного мастера.
«Я одолел путь, который прошли все уцелевшие евреи, не попавшие под немецкий каток, — говорил он тогда. — Я стал писателем случайно. Никакой ангел надо мной не летал, крылья не простирал, на ухо не шептал, но потребность рассказать то, что происходило с нашим народом, была у меня всегда. Вероятно, нужен Шекспир для того, чтобы рассказать о том, что мы пережили до образования Государства Израиль и что переживаем сейчас, когда государство уже создано. Нужен человек неслыханных способностей. Но у нас нет Шекспира, зато у нас есть ТаНаХ… Там все есть: все крики, все мольбы, все проклятия, все пути, прошлые и будущие, все конфликты — все собрано в одной книге. Может, поэтому у нас и нет Шекспира… Может, поэтому мы, писатели, ничего нового не открываем. Достаточно перечитать Исайю, Иова, и вы поймаете себя на странной мысли: во всех их излияниях, во всех тяжбах с Богом и с собою есть что-то от вашей жизни, от каждого из нас. Хотя об этом мы, может быть, и не задумываемся…»
С тех пор прошли годы. Помню, как в 2007 году в переполненном зале «Амфитеатр» Московского еврейского общинного центра (МЕОЦ) в Марьиной Роще прошла встреча с писателем Григорием Кановичем...
Вечер был посвящен выходу в свет в России второго издания книги «Свечи на ветру». Первое было осуществлено 25 лет назад издательством «Советский писатель» тиражом 100 тысяч экземпляров. С тех пор книга выдержала 11 изданий на семи европейских языках, в том числе на английском и немецком. Общий тираж ее перевалил за четверть миллиона.
Писатель рассказал о многочисленных трудностях, которые пришлось преодолеть его книгам на пути к читателю в Советском Союзе, ответил на многочисленные вопросы собравшихся. В вечере принял участие атташе по культуре посольства Литвы в Москве, известный актер Юозас Будрайтис. Народный артист России, кинорежиссер Владимир Меньшов вспомнил об огромной поддержке, которую оказал писатель фильму «Москва слезам не верит». А драматург Александр Гельман даже прочел проникновенное эссе, посвященное личности и творчеству Кановича.
На фоне юбилейного литературного праздника как-то даже затерлась публикация в журнале «Октябрь» (№7, 2007) нового романа Григория Кановича «Очарование сатаны».
(В 2009 году он был опубликован отдельной книгой в московском издательстве «Текст»).
Однако в этом совпадении, казалось, был немалый смысл: история, начавшаяся в трилогии «Свечи на ветру», завершается в новой книге. Трагически прерываются и сами жизни героев прежних книг — Дануты-Гадассы, Иакова, Гедальи Банквечера, его дочерей Рейзл и Элишевы, да и всех других евреев литовского местечка Мишкине. Все это происходит в июне 1941-го в первые дни, а может, и часы фашистской оккупации — перед нами финал не только многотомной эпопеи Кановича, но целой цивилизации, именуемой ашкеназским миром, европейским еврейством, идишской культурой — кому что нравится. Как говорится: дальше — тишина…
Крушение, а затем и гибель происходят как бы сами собой, даже просится совершенно неуместное в этом контексте слово «естественно». Немцы, отбомбившись над Латвией, движутся на восток. Советские комиссары бегут вслед за отступающей армией. Сама «акция» в Зеленной роще остается за кадром; героям романа, да и его читателям необязательно все знать в деталях. Совершенно излишне описание происходившего там зверства, ставшего (о ужас!) почти общим местом в анналах равнодушного времени. Вместо этого, писатель с жесткой откровенностью приоткрывает внутренний мир не только жертв, но их убийц, кромешный мрак самых потаенных уголков их ущербных душ. Мы наблюдаем, как в замороченных головах «борцов за независимость» происходит подмена понятий, в результате которой невинные люди обретают облик коварного врага. «…Зло и несправедливость невозможно искоренить без того, чтобы самому сотворить зло, — проповедует один из местных вождей.— Г-сподь Б-г простит нам наши грехи, которые мы совершили скорее от отчаянья и унижения, чем из мести». В горячке победы подобная малограмотная чушь способна жестко воздействовать на замороченные головы обывателей. В то же время, более сообразительные граждане «свободной Литвы», вроде фермера Ломсаргиса, хорошо знают цену таких сентенций. «Отличаться от стаи опасно, — говорит Чесловас, объясняя свое бездействие.— Либо свои загрызут, либо чужие ухлопают. Все мы храбрецы только в мыслях, а на поверку — одинаковое дерьмо».
Спокойно отдаться очарованию сатаны легко и приятно. Это самый простой способ выгородить и сохранить свое место на земной поляне. Но это и самый верный способ погубить свою душу бессмертную. «Почему сатане…удается заманить человека в свои сети и сделать прислужником зла? Чем он его подкупает и очаровывает? Может, тем, что требует от человека не жертвенности, а жертв… и находит виновников во всех его бедах? Только кликни, и он, вездесущий, тут же… явится и оправдает твою ненависть и твою месть. И благословит тебя даже на убийство».
Немногие способны рассказать о еврейской трагедии 1940-х годов такими простыми и ясными словами. И Григорий Канович — один из них. По сути дела, все прошедшие годы он писал одну и ту же книгу — многотомную сагу о литовском еврействе, переведенную на полтора десятка языков. Это его вклад не только в еврейскую, но и в мировую культуру.