Сан Саныч Иванов: юмор в трагическом обрамлении
Долгие годы я был одним из многочисленных зрителей, не пропускавших ни одной телепередачи «Вокруг смеха». Когда в семидесятые годы судьба поманила меня к актерско-режиссерскому поприщу, я включил в свой незамысловатый репертуар пародии Сан Саныча Иванова. Особенно популярными, помнится, в моем исполнении были сатирические миниатюры «Случай в Коп-Чик-Орде» и «Высокий звон». Люди вались от смеха. Было дело…
Уже и не упомню сейчас, кто предложил пригласить поэта-пародиста Александра Иванова участвовать в первом выпуске российско-израильского литературного альманаха 1994-го. Возможно, поэт Владимир Семенович Савельев, тогда первый секретарь Союза писателей Москвы, или же Кирилл Владимирович Ковальджи, занимавший должность главного редактора столичного издательства «Московский рабочий»…
В ту пору Иванов был одним из самых популярных телеведущих страны благодаря культовой программе «Вокруг смеха», которая шла на советском телевидении с 1978 года с участием многих звезд отечественного юмора — замечательных писателей, поэтов, артистов. Да и сольные выступления самого Иванова всегда вызывали живейший отклик и неудержимый смех публики. А о книгах мастера и говорить нечего, — они сразу же становились библиографической редкостью.
Потом, уже после выхода первого выпуска альманаха, Сан Саныч участвовал в его презентации во Дворце творчества «Преображенский» (кажется, я был одним из ведущих вечера), в новом, не до конца еще достроенном здании. Ребята до сих пор помнят поразивший их неожиданный вопрос мэтра, высказанный им серьезным, деловым тоном, совсем не шутейно: «А где тут у вас артистическая уборная?»
Там и обычные-то туалету еще толком не работали!
Помню его на одном из «семинаров» творческой интеллигенции «Ковчег», которые в конце 80-х начинал проводить в Подмосковье израильский издатель и переводчик Феликс Дектор. У меня сохранилась фотография, на которой Сан Саныч изображен рядом с писательницей Лидией Борисовной Либединской. И там пару раз мы говорили с Ивановым, как мне теперь кажется, о каких-то малозначащих вещах. Однако же осталось в памяти следующее…
Сан Саныч о серийном убийце Чикатило, в заочном споре с теми, кто считал его больным, подлежащим лечению, отстаивая необходимость исключительной меры наказания маньяку: «Если бы он себе отрезал член, тогда, да, согласен — больной, надо лечить, но ведь дело обстояло не так…»
Сан Саныч о своих «фамильных корнях»: Мише Жванецкому хорошо… Когда мы выступаем вместе, его всегда спрашивают об успехах и недостатках нашей промышленности, торговли, сельского хозяйства… А мне, как только я появляюсь на сцене, всегда задают один и тот же вопрос: как ваша настоящая фамилия? Когда отвечаю “Иванов”, мне никто не верит!»
В действительности, несмотря на избыточно колоритную внешность, настоящая его фамилия, кажется, все-таки Иванов! Бывает.
В 1980 году женой Иванова становится замечательная красавица, солистка Ленинградского Кировского театра оперы и балета балерина Ольга Заботкина. Между тем, к концу 80-х жизнь становилась все труднее, гонорары катастрофически падали, а потом и вообще практически исчезли. Сан Саныч начал пить. Программу «Вокруг смеха» закрыли в 1991 году как устаревшую, несмотря на энергичные протесты ее ведущего. Поэт продолжал работать, писал не только пародии, но и публицистику и даже издал книгу «Дело Ленина — смертно» (1994).
В 1994 году Иванов и Заботкина на последние оставшиеся у них и занятые у друзей деньги купили скромную квартиру в испанской провинции, — супруги оказались там, как бы это выразиться изящней, — в духовной изоляции. Летом 1996 года Сан Саныч решил ненадолго приехать в Москву, чтобы, как он планировал, перед грядущими выборами президента принять участие в работе Ельцинской команды. Друзья предупреждали Ольгу о неминуемой опасности, но она, видимо, устала бороться…
Дальше произошло вот что…
«Сразу после возвращения Саша действительно впал в тяжелый запой, — пишет друг семьи поэтесса Т.В. Кузовлева. — Соседи видели его в нелепо накинутом на плечи пальто (стояла жара) направляющимся через двор каждое утро за пополнение запаса спиртного в окружении стаи дворовых собак, сопровождавших его от подъезда до магазина, а потом — до квартирной двери… Он, видимо, почувствовал, что дела его плохи. Кое-как добрался до телефона, позвонил врачу-наркологу… и заплетающимся языком попросил приехать. Врач тут же приехал. Саша не смог открыть дверной замок: последние силы стремительно покинули его. Врач какое-то время переговаривался с ним через закрытую дверь. Подъехала "скорая". Никто не решался взломать дверь без милиции. Лишь когда Саша перестал отвечать и прибыл участковый, слесарь взломал замок. Саша лежал на полу возле двери. Помочь ему было уже ничем нельзя».
Врачи констатировали смерть от обширного инфаркта, вызванного алкогольной интоксикацией. Ему было 59 лет.
И тут еще случилась какая-то «чертовщина». Иванов всю жизнь писал лирические стихи и прозу «в стол», в результате чего накопился немалый архив… бесследно исчезнувший после его смерти.
Александр Александрович Иванов (1936-1996) похоронен на Введенском кладбище в Москве.