Римма Казакова
«Литература — это вселенная, где найдется место для всех»
Стихи Риммы Казаковой особенно дороги людям старшего и среднего поколений. Но и сегодня она. что называется, в центре событий: пишет стихи, работает с молодыми поэтами... А несколько месяцев назад Римму Федоровну избрали первым секретарем Союза писателей Москвы. Об этом и о многом другом она рассказала в своем интервью «МЕГ».
Римма Федоровна, хотелось бы начать наш разговор с актуальной темы: в сентябре прошел Первый московский международный фестиваль поэзии. Вы принимали в нем участие?
Да, меня пригласили ни два выступления. Но Сою» писателей Москвы в организации фестиваля не участвовал.
Какое у вас сложилось впечатление о фестивале?
В любом случае фестиваль поэзии — вещь неплохая, а тем более это первый такой опыт. Но когда съезжаются поэты и читают стихи не читателям, а друг другу, то толку от этого, по-моему, не много.
А как вам видится организация такого мероприятия?
Может быть, стоило пригласить поменьше участников за счет более строгого отбора, но хотелось, чтобы были семинары, обсуждения и. конечно же, чтение стихов, но не друг другу, а публике.
Что вы мажете сказать о нынешнем поэтическом ландшафте?
Ничего определенного я об этом сказать не могу. Литература стала делом тусовочным, каждый вращается в своей среде. Есть поэты, с которыми я общаюсь: Кирилл Ковальджи, Татьяна Кузовлева и некоторые другие. Кто-то мне особенно интересен — Владимир Корнилов, например.
Но есть же какая-то общая картина... Ну, например, если сравнить поэзию сегодняшнюю с тем, что было лет десять назад?
Я не занимаюсь такими исследованиями. Я не критик и не историк литературы... Конечно, за эти годы подросла молодежь, часть ее пишет интересные стихи, и часть, с моей точки зрения, стихи сухие, заумные, абстрактные, постмодернистские. Я руковожу Клубом одного стихотворения, который регулярно проходит в ЦДЛ. Задача клуба — объединить молодежь, которая нуждается в общении. Подчас из кружков и литобъединений приходят графоманы, люди малоодаренные, но встречаются и талантливые, яркие молодые поэты. Талант явление редкое. Я опеределила для себя несколько имен: Елена Исава, Виктория Лебедева. Владимир Малаховский, Анна Аркатова... Дмитрий Гусев — бард, он пишет песни, но стихи в них, конечно, главное. Все они у меня под крылом, я их не забываю и слежу за их судьбой. Все они, да и не только они, должны совершенствоваться и расти, а в наших условиях это очень трудно.
Моя голубая мечта — достать деньги и организовать совещание молодых поэтов в каком-нибудь доме отдыха, как было когда-то. Может быть, привлечь и молодых прозаиков. И чтобы, как прежде, в течение трех дней проходили семинары, обсуждения. чтобы они увидели друг друга, услышали друг друга, потолковали что хорошо, а что плохо, поискали бы истину. которую нельзя найти, но к которой можно приблизиться.
Когда вы мечтаете об организации совещания молодых писателей, в вас, наверное, больше говорит не поэт, а первый секретарь Союза?
Трудно отделить одно от другого. С молодых лет со мне было это родительское чувство. Всегда я кого-то вела... Сколачивала группу молодых поэтов, учила их летать крыло в крыло, учила выступать перед публикой. Мы читали стихи в библиотеках. В семидесятые годы эстрадное звучание поэзии угасло, но я не хотела расставаться с аудиторией, я видела в этом живой способ подпитать свое сердце, свою душу. Общение с читателем всегда действует благотворно. Выступая вместе с молодыми, я видела, как они росли буквально на глазах...
Работая двадцать лет назад секретарем Союза писателей СССР, я всерьез занималась пропагандой поэзии и провела более пятидесяти вечеров в Политехническом музее. Мы поставили тогда задачу: привести читателя к его поэту. На слуху было три-четыре имени, а поэзия наша гораздо богаче. В поэзии каждый должен идти своим путем. Литература — это вселенная, в которой никому не тесно.
Как вы решились возглавить Союз писателей Москвы?
Меня попросили помочь мои товарищи. Быть секретарем Союза писателей сегодня не престижно и не денежно, кроме головной боли, это ничего не дает. Что может предложить полутора тысячам писателей организация, у которой нет никакого имущества, вообще никакой материальной базы?
В советские времена все было иначе?
Недавно исполнилось 55 лет Союзу писателей СССР. Да, там было много страшных вещей, потому что СП был одним из звеньев тоталитарного режима. Когда я пришли работать в Союз, Георгий Марков мне сказал: «Римма Федоровна, заруби себе на носу. Союз писателей СССР — это организация, которая должна проводить линию партии средствами литературы». Но для меня и сегодня слова «коммунисты», «партия» это не жупел, не путало...
И вы могли бы поддержать на выборах КПРФ?
Сегодняшние коммунистические лидеры не вызывают у меня доверия. Что они могут предложить? Опять распределительный рай, опять всем сестрам по серьгам? Рынок жесток, но у него пока еще есть перспективы. Может быть, стоит совместить его с нашим опытом... Пока что мы видим обнаглевший и обозленный рынок бандитов и спекулянтов. Мы видим коррупцию. Все это. естественно, симпатии не вызывает. Для того чтобы это исправить, каждый должен заниматься своим делом, и только глубокие профессиональные знания позволят не сделать чего-то такого, что нарушило бы силу общественных законов.
Может ли Союз сделать что-то реальное для московских писателей?
Кое-что мы, конечно, делаем. В этом году у нас будет систематически проводиться литературная гостиная, где мы станем обсуждать самые интересные произведения современной российской литературы. Мы собираемся организовать клуб женской поэзии «Московская муза с участием артистов, музыкантов, чтецов и, разумеется, самих поэтесс. Мы будем проводить музыкально-поэтические вечера, посвященные творчеству поэтов-песенников, многих из которых мы недавно приняли в Союз писателей Москвы. Уже прошли вечера Михаила Танича, Ильи Резника, Ларисы Рубальской, Александра Шаганова. Мы также приняли в Союз известных артистов, хорошо зарекомендовавших себя на литературном поприще: Евгения Весника, Леонида Филатова. Марка Захарова. Олега Табакова. Валентина Гафта... Скоро примем Александра Панкратова-Черного, очень хорошего поэта.
Мы учредили премию Союза писателей Москвы «Венец». В этом году она была впервые вручена пяти писателям: Анатолию Жигулину, Владимиру Корнилову, Михаилу Рощину, АндреюТуркову и Елене Исаевой. Есть замысел возродить традицию Дней литературы. Но это упирается в проблему финансирования. Речь ведь идет о серии поездок писателей по стране.
Римма Федоровна, известно, что вы перевели несколько популярных еврейских песен. Не намерены ли вы всерьез обратиться к еврейской теме?
Я бы не стала говорить о какой-то «теме». Просто я полукровка. У меня мама еврейка, отец русский. Я считаю себя русским поэтом, потому что выросла в русской среде. Но в душе моей нет никакого деления на национальности. Когда евреи начинают мне объяснять, что я еврейка по еврейскому закону, я улыбалось и говорю: считайте, как хотите, меня это не беспокоит. Но я всегда вспоминаю о своем происхождении, когда вижу социальное, политическое или любое другое притеснение евреев. Когда я встречаю националистов, шовинистов, антисемитов, то смотрю на них, как на недочеловеков...
Я как-то спросила у исполнителя еврейских песен Альберта Сегалова. о чем песня «Тумбалалайка». Он мне принес подстрочник. Слова меня так восхитили, что я перевела несколько песен. Мы издали компакт-диск и аудиокассету с моими вариантами переводов...
Когда я еще была ребенком, при мне в школе рассказали еврейский анекдот, и я возмутилась. Кто-то сказал: ну конечно, она защищает свою нацию. Я ответила: «Я защищаю две свои великие нации — нацию Ленина и нацию Маркса, а вы — сволочи и фашисты». Я переживаю не за евреев, и не за русских, и не за «кавказцев», я переживаю за всех, кто подвергается гонениям. Все для меня дети человеческие, все заслуживают любви и внимания. Когда мои коллеги меня спрашивают, для чего я предала гласности мое происхождение, я отвечаю обычно: «Чтобы знать, кому можно подать руку, а кому нет...»
«МЕГ», 1997