В поисках «визуального эквивалента»

Ветхий Завет глазами художников

Если в прежние времена слово «клуб» ассоциировалось у публики с убогим зданием на окраине, пением хором и танцами под баян, то ныне — с дорогим рестораном в центре, к которому не подступишься в силу заоблачных цен при пустом времяпрепровождении.
Однако же нет правил без исключений…

1

Открытый клуб на Спиридоновке работает уже 6 лет. Его создатель и «идеолог» Вадим Гинзбург называет свое детище «пространством культурного обмена». Любой желающий совершенно бесплатно (чудо по нынешним временам!) может вечерами приходить на любое действо, будь то выставка современного художника, лекция маститого ученого или концерт известного барда, — теплый прием и приятная атмосфера гарантированы. Еще недавно здесь читали лекции публицист Валерия Новодворская и театровед Борис Поюровский, а сейчас — историк Наталья Басовская, египтолог Виктор Солкин, немало других замечательных специалистов. Помню, как на вечере памяти поэта Юрия Левитанского здесь выступал неподражаемый Александр Филиппенко, в другой раз — бард Дмитрий Богданов… И это лишь то, что сразу пришло на память.
Программа клуба строится вокруг постоянно действующей галереи, где экспонируют свои работы первоклассные художники. В «штатном расписании» команды «ОК», кроме директора, пиар-менеджера и бухгалтера, значатся искусствовед, киновед, дизайнер и даже видеомотажер и литредактор. Впрочем, именно директор Екатерина Прокошева — не только «лицо клуба» — причем лицо весьма симпатичное, — но и организатор работы слаженного коллектива единомышленников.

***

Проект Вадима Гинзбурга «Точка отсчета. Ветхий Завет XXI век» сложно соотнести с каким-нибудь художественным и научно-историческим жанром. Что это: изобразительное искусство, книжная графика, библеистика, историософия? Но не иллюстрация, — скорее, по словам искусствоведа Веры Калмыковой, «визуальный эквивалент написанного». Значит, дело не в фабуле, а в духе текста, в его полифоническом, объемном звучании. Это, если угодно, очередная попытка художника разгадать загадку Б-говдохновенного текста. Ведь Ветхий Завет, в еврейской традиции ТаНаХ (аббревиатура с первыми буквами ивритских слов, по-русски обозначающих Пятикнижие, Пророки и Писания) — это всегда тайна, которую человечество пытается понять на протяжении нескольких тысячелетий, но пока не слишком преуспело в своем намерении. И это при том, что Библия лежит в основе современной западной цивилизации, несмотря на все ее, цивилизации, бесконечное многообразие. Свидетельством тому многомиллиардные тиражи, далеко превосходящие количество отпечатанных экземпляров любой другой книги на земле, на более чем двухстах языках народов мира. Не зря же Библию называют Книгой книг.
Ветхий Завет, как известно, содержит 39 текстов, совсем не больших и весьма объемных, среди которых выделяются шедевры: «Иов», «Экклезиаст», Книги Рут, Эсфири, Ионы, Плачь Иеремии…
Размышляя над проектом, Вадим Гинзбург предлагает «снять пафос» и представить, что речь в этих книгах идет о «живых людях» со своими совершенно конкретными жизненными событиями и устремлениями, чувствами, характерами и страстями. И как верно дополняет его мысль Вера Калмыкова — «ощущением непосредственной связи с Создателем». Иными словами, проект предлагает нам вернуться в те давние времена и попробовать встать на место живших тогда людей. Сделать это, однако, совсем не просто, но попробовать стоит.

2

Первая выставка Открытого клуба в рамках проекта была посвящена «Книге пророка Ионы» в интерпретации художника Льва Саксонова.
Сочинение это во многом уникально, ибо его герой совсем не похож на других библейских пророков с их отчаянной, беззаветной страстью служения, какими были, к примеру, Илия и Иеремия. Иона кажется нам «одним из многих»: неуверенным, испуганным, совсем не героическим.
События, описанные в Книге Ионы, как и многие другие свидетельства Библии, не нашли подтверждения в других источниках. Сегодня некоторые исследователи считают эту истории полностью выдуманной. Однако Иосиф Флавий идентифицировал Иону с историческим персонажем, действовавшего во времена израильского царя ИеровоамаII, правившего в первой половине VIII века до н.э. Согласно Иосифу, Иона действительно испугался своей миссии и старался скрыться, но потом, осознав свою вину, испросил прощения у Всевышнего и отправился в Ниневию. «Придя туда, он встал на такое видное место, откуда все его могли услышать, и возгласил, что ассирийцы спустя короткое время лишатся своей власти над Азией» («Иудейские древности», IX.10).
А вот еще одно доказательство аутентичности библейского текста. В 1846 году выдающийся английский археолог Генри Лейард, стоя на левом берегу Тигра перед огромными холмами-телями явно искусственного происхождения, пытался определить место расположения древней Ниневии. Один из холмов назывался Наби Юнус, т.е. пророк Иона, но его обследование ничего не дало. Разведка другого теля, Куюнджик, выявила следы древнего канала с противоположной от Тигра стороны. Значит, вода была «слева и справа» от города. Археолог вспомнил слова из «Книги Ионы»: «…Ниневия, город великий, в котором более ста двадцати тысяч человек, не умеющих отличить правой руки от левой…» (Иона 4;11). Так, может, это означает, что вода находилась и по правую, и по левую руку его жителей? Лейард уверенно начал раскопки. Так была открыта Ниневия.
Впрочем, по нашему мнению, Книга Ионы имеет скорее назидательный, чем исторический смысл, вне зависимости от того существовал ли пророк в действительности. В ней представлена тщетная попытка человека уклониться от назначения, которое избрал для него Всевышний. Нам не дано понять, почему именно этот Иона, по нашим понятиям, не слишком готовый для избранной ему судьбы, был назначен выполнить опасную миссию. Но Высшая воля неотвратима.
В работах Льва Саксонова Б-жественный порядок символических сцен в центре листов — лишь точка в беспредельном хаосе, которому только еще предстоит принять формы упорядоченной, организованной материи. Упрямство Ионы, его сопротивление, порожденное страхом, сродни хаосу, который, кажется, еще немного и поглотит крошечный островок нашего, в сущности, случайного присутствия во вселенной. Так уж устроен человек по замыслу Всевышнего, что многое в его судьбе решает свободная воля. И волен он выбрать не только путь благоденствия, но и путь страданий. Но у пророка Б-жьего такого выбора нет, у него один путь — путь служения Г-осподу. Однако именно от успеха сложнейшей, опаснейшей пророческой миссии зависит воплощение надежды человечества уцелеть и сохраниться в мире вселенского хаоса, а возможно, и преуспеть. Поэтому даже среди безудержного разгула стихий художник оставляет нам надежду на благополучный исход.
Выставка Льва Саксонова имела несомненный, заслуженный успех.

3

И вот новая экспозиция…
Теперь «точкой отсчета» художника Феликса Буха стала «Книга Эсфирь» (кураторы В. Гинзбург и В. Калмыкова, дизайнер А. Кулиев) — одно из самых захватывающих сочинений среди библейских Писаний, которое верующие евреи ежегодно читают в синагогах всего мира в праздник Пурим.
Фабула «Книги Эсфирь» разворачивается в седьмой год правления персидского царя Ахашвероша, когда праведник Мордехай обнаружил заговор советника царя Амана с целью уничтожить все еврейское население империи. Чтобы решить в какой день начать осуществление своего злодейского замысла, Аман бросает жребий («пур» на иврите), который выпал на 13 Адара (конец феврали или март); отсюда и название праздника Пурим (жребии).
С помощью своей родственницы и воспитанницы, красавицы Эсфири, неожиданно получившей статус «старшей» среди многочисленных жен царя, этот заговор Мордехаю удается раскрыть, спасти евреев и наказать Амана и его приспешников.
Одна из главных идей Книги — непременное торжество добродетели; но при этом оно не возникает само по себе, иногда во имя победы приходится вступить в борьбу, часто неравную, влекущую за собой немалый риск. Лишь тогда можно надеяться на помощь Г-спода, который, как ни странно, ни разу не назван в тексте.
История, изложенная в Книге Эсфирь, известна только из Ветхого Завета. Как и в случае с Ионой, не существует никаких других источников, подтверждающих достоверность рассказа. Однако исследователи сходятся на том, его автор хорошо знаком с географическим и историческим контекстом той эпохи. Из текста Книги можно понять, что Мордехай попал в плен после завоевания царем Навуходоносором Иерусалима в 586 году до н.э. и вместе со многими оставшимися в живых евреями был депортирован в Вавилон. В 550 году до н.э. персидский царь Кир Великий разгромил ассирийцев и захватил древний эламский город Сузы (Шушан), где был огромный дворец с царским гаремом, сделав его столицей Персидской империи. Именно там происходит действие Книги Эсфирь.
Считается, что эти события действительно могли происходить в V веке до н.э. в годы правления царя Ксерокса I (Ахашвероша) в среде еврейских поселенцев Вавилонии, по каким-то причинам не вернувшихся в Эрец Исраэль несколько десятилетий назад, после знаменитой декларации Кира Великого о восстановлении Иерусалимского Храма.
При этом главные герои книги носят «вавилонские» имена, восходящие к именам местных богов — Астарты (Эсфирь, Эстер на иврите) и Мардука (Мардехай), что свидетельствует о достаточной ассимиляции местных евреев.
В Книге правдиво описаны грандиозные пиры царя Ахашвероша, соответствующие рассказам греческих историков о неумеренных возлияниях персидских царей. В тексте встречается немало слов и выражений, а также живых деталей, характерных для так называемой эпохи Ахеменидов, с одной стороны, и еврейской традиции, с другой. Все это свидетельствует, как говорят литературоведы, о «правде вымысла».
Эсфирь, спасшая свой народ от смертельной опасности много веков назад, и сегодня остается национальной героиней не только в Израиле, но и среди евреев всего мира. Впрочем, не трудно заметить, что многие персонажи этого сочинения — обобщенные образы, весьма характерные для разных периодов еврейской, да не только еврейской, истории. Может быть, именно поэтому, евреи, особенно, дети, так любят разыгрывать праздничные Пуримшпили — народные маскарады с многовековой традицией.
Вот и работы художника Феликса Буха заостренностью и характерностью образов часто напоминают карнавальные маски, под которыми могут скрываться лица не столь отдаленных от нас эпох. Достаточно вглядеться в обличия главных героев, особенно, портретные изображения Эсфири и Мордехая. Но кажущиеся «примитивы» поднимаются до подлинного трагизма. Каким-то образом средствами живописи и графики художнику удалось передать чувство тоски и беспокойства, запредельности и в тоже время реальности происходящего. Особенно убедительно этот повествовательный драматизм передан в «массовых сценах», таких, например, как «Сражение», но также — и встреч Эсфири и Ахашвероша, казни Амана и ряде других.
«Я вижу эту Эсфирь… — пишет Вера Калмыкова. — Очень красивую, невероятно красивую. […] Я вижу, как она трясется перед тем, как идти к царю в первый раз. И как трясется, когда надо идти к нему без зова, чтобы спасти свой народ. Я почти слышу, как она дрожащим голосом велит народу поститься за нее, как будто намиру смерть и вправду красна».
Удивительно, как мастер только средствами искусства сумел вызвать буквально физическое чувство тревоги и страха!
Экспозиция художника Феликса Буха и дизайнера Александра Кулиева состоит из трех экземпляров книги, а точнее «комплектов» с цветным и графическими изображениями, два из которых предназначены для традиционного экспонирования, а еще один — для разглядывания на столе. Все листы имеют параллельный текст на трех языках — иврите, русском и английском. Книга, представленная в трех версиях, несомненно, является подлинным произведением искусства… Что, впрочем, было всегда до изобретения печатного станка, когда художник специальным стеком, пером или кистью наносил текст на традиционные носители: глиняные таблички, папирус, пергамент, бумагу. Вера Калмыкова отмечает, что «Феликс Бух настаивал на создании визуальных образов, максимально близких к архаичной эстетике, как гипотетически могли бы создать их современники Эсфири». Однако перед устроителями выставки стояла непростая задача: необходимо было соединить архаику стиля и самих изображений с нынешними технологиями — так, чтобы их мог адекватно воспринять современный зритель. И у них это получилось.
Впереди продолжение проекта. А значит, зрителю предстоит новая, всегда волнующая встреча с Ветхим Заветом — Книгой книг.

На фото:

1.Кураторы выставок — руководитель Открытого клуба Вадим Гинзбург и искусствовед Вера Калмыкова
2.Художник Лев Саксонов
3.На выставке «Книга Эсфирь»

вернуться к ОГЛАВЛЕНИЮ